Фениксу

[Fanficdom]

Сооружения базы навязчиво подсовывали Тессэйле воспоминания об ее родном городе. Тот тоже был частью горного хребта, построенный в виде уступчатых террас на его склонах.Только цвета были не те. Горы на Атрифе I не отливали нежно сиреневым. Господствовал мрачноватый черно-фиолетовый цвет. И вместо расположенного на террасах горных склонов шумного города - укрытые глубоко в толще скал бункеры. И над всем этим - бездонное алое небо.

И конечно же, уровень радиоактивности здесь тоже не в пример выше.

В отличие от Сeнетрисса, планеты со стандартными природными условиями, Атриф I никому и в голову не придет назвать пригодным для жизни. Мир фиолетовых скал и чудовищных горных пиков, Атриф I вращался вокруг одноименной звезды на довольно-таки небольшом расстоянии от нее. То обстоятельство, что этой небольшой планетке удавалось сохранить сравнительно плотную атмосферу - гравитация здесь была немногим ниже стандартной - само по себе уже считалось едва ли не гравитационной аномалией.

Но сейчас разницу в планетографических условиях компенсировало горькое ощущение от всего случившегося. Точно такое же, как в тот день.

Обычный для умеренных широт Сeнетрисса солнечный весенний день. В который Тессэйле захотелось немного погрустить в одиночестве.

Мысли были логичными для того периода ее жизни, но сейчас казались чудными и нелепыми. Действительно, как отец мог уделять больше внимания ей, чем брату - ведь тому предстояло стать героем будущей войны, в том, что она вскоре начнется, генерал Корве ничуть не сомневался. А Тессэйла даже в свои 16 лет оставалась для отца "всего лишь" девочкой, которую ждет рутинная мирная жизнь и какая-нибудь типично женская профессия (все профессии, напрямую не связанные с военным делом, отец Тессэйлы относил к типично женским). Мать куда больше была привязана к сыну, чем к дочери, в отличие от отца-прагматика - в силу чисто эмоциональных причин. Сверстники тоже не могли ей симпатизировать. Кому нужна полноватая невысокая девочка с мрачным взглядом и вечно недовольной физиономией? Которая постоянно думает о чем-то странном, и сама не знает, о чем? И разумеется, зачем дружить с дочерью генерала, отличившегося еще во время Войны клонов, в то время как отпрыски состоятельных семейств целиком были на стороне "борцов за свободу": Конфедерации и ее осколков, смешавшихся с новоявленными повстанческими группировками.

Теперь-то она понимала, что иначе быть не могло. Что детки "сливок общества" всегда еще большие "свободолюбцы", чем их родители. Что лицемерие, подлость и черствость по отношению к "не таким, как все" у подростков в крови. Что для своей семьи она не могла не стать лишней - девочка без особых способностей, но с явными странностями. Которую выпихнуть поскорее замуж (подыскав ей пару повыгоднее) и на том успокоиться.

Все это так ясно теперь. А тогда жизнь казалась полной неразрешимых проблем и страшных несправедливостей. Вот и в тот день Тессэйла, озирая - со скалы открывался чудесный вид на город. лежавший не столько у подножия гор, сколько на их склонах. Золотистый оттенок ой зелени, в которой утопали улицы-террасы, серебряное с темными, почти черными узорами облаков небо - все наводило на печальные размышления о собственной печальной судьбе.

- Ну что Тесс? Все киснешь? - раздался сзади беззлобный смешок. - Да и что тебе остается, с твоей-то фигуркой разве хаттов соблазнять! Неужели твой папаша-генерал пожлобился даже прилично тебя одеть? Или ему совсем ничего не платит его любимый Император? После этого только такая дура как ты, и может остаться патриоткой!

Она чудесно знала того языкатого паренька, хотя теперь уже не могла вспомнить его имени. Пытался ухаживать за ней, но был проигнорирован. А теперь отыгрывался вовсю, стараясь побольнее уколоть.

Сжав кулаки, Тесс резко обернулась, готовая ответить как следует .а то и съездить наглецу в челюсть, смотря по обстоятельствам.

И это вероятно .спасло ей рассудок. А может, и жизнь.

Отвернувшись, она не видела, как нарядно зеленый горно-городской пейзаж превращается в оплавленный камень, пузырящийся и стекающий по склонам.

Она увидела только слепящую вспышку.

В следующий миг барабанные перепонки вспороло взрывами. Тессэйлу швырнуло взрывной волной о вибрирующую скалу ,на которой она перед тем стояла .затем перевернуло и понесло дальше.

Сейчас такие взрывы, привычные бывшей Тесс, раздавались на постоянно. Мятежники тщетно пытались нащупать огнем турболазеров сооружения комплекса - практически автономные бункеры, разбросанные по всему горному массиву. В наиболее подозрительные участки всаживали ракеты, но их дела шли неважно.

Сложный рельеф не представлял никаких трудностей для обнаружения сколько-нибудь крупных объектов, но гравитационные, магнитные и прочие аномалии , а также порождаемое излучение совершенно сбивали с толку устаревшую аппаратуру повстанцев.

- Прекратить огонь! - скомандовала майор Тессэйла Корве. - Пусть они думают, что им наконец-то удалось нас накрыть.

Момент действительно был удачным. После массированных залпов повстанческих турболазеров и пусковых установок самое время было притихнуть. Не исключено, что противник не станет разбрасываться боеприпасами и тратить энергию. А решит, что уже подавил все огневые точки на поверхности. Из-за отвратительной работы сканеров и собственной неопытности повстанцы вполне могли клюнуть. Откуда им знать, что огонь по ним ведут исключительно самоходные пусковые установки на репульсорном шасси. Которые исключительно трудно засечь, даже если имеешь дело с планетой со стандартными характеристиками. Конечно, обладай хоть один из повстанческих кораблей огневой мощью Звездного Разрушителя, то им не составило бы труда стерилизовать хоть всю планету. Но куда там...

Вскоре бомбардировка прекратилась. Поверили, подсказала интуиция, ничуть не ослабевшая за год пребывания на захолустной базе Департамента военных исследований.

А тогда?.. Тогда они просто обстреляли один из миров на окраине Среднего Кольца и ушли. не имел никакой планетарной обороны.

После того как Тесс сумела кое-как встать на колени, ей был наглядно продемонстрирован смысл выражения "осталось мокрое место". Приличных размеров скала, то ли отколотая взрывом, то ли потревоженная взрывной волной, рухнула прямо на то место, где стоял ее непрошенный "собеседник", которому она так и не успела задать хорошую трепку. Упав, скала опрокинулась и соскользнула по склону, покатившись дальше по каким-то своим делам. И оставив за собой полосу красного цвета. На светлом сером камне, который при взгляде издали отливал нежно-сиреневым...

- Шесть десантных транспортов "Каппа", восемь истребителей Т-65, - доложил капитан Арайкт с несвойственным его землякам-кореллианам спокойствием. Майор Корве прекрасно знала это спокойствие. Оно всегда вырабатывается у людей определенного склада в определенных условиях.

Так было и с ней...

Ведь это из-за нее, из-за нее он там оказался! Он же, может быть ,любил ее, при всей его тупости и язвительности! Он же не виноват в том ,что окружение подрастающих идиотов сделало его таким!.. Она просто билась всем телом о равнодушный ко всему камень. Безмолвный и неподвижный .как всегда, но сейчас почему-то особенно холодный и враждебный. Впрочем, ей было все равно. Никакие доводы рассудка, чудом всплывавшие из бездны истерики, не помогали. Ей было безразлично, что он бы все равно погиб, если бы не пошел за ней, что она уцелела только чудом, ей было безразлично, что его чувства к ней носили примитивный, животный характер... Ей было безразлично...

Непонятно было, как она не сорвалась, не изувечила себя о скалы.

Пожилой человек в форме Спасательной службы и солдат в белом бронекостюме с трудом оторвали от окровавленного камня нечто, в чем теперь трудно было опознать девушку, пусть даже девушку со странностями. Ее все-таки опознали в этом ободранном и перепачканном до жути существе неопределенного пола и возраста. Но вновь осознавать происходящее она еще стала раньше. Когда ей вводили обезболивающее, пожилой спасатель еще раз оглядел оплавленные склоны, выжженную дотла горную долину и бросил:

- Гривус.

Солдат кивнул. Штурмовики вообще не отличаются разговорчивостью.

Это имя подействовало на Тессэйлу лучше всякого лекарства. Вспоминая Войну Клонов отец нередко поминал генерала Гривуса. С небывалой смесью омерзения и уважения. Жуткое существо, некогда родившееся на свет кэлишем, обожало такие демонстрации жестокости. Любило показать побежденным, что их ждет, независимо от того, капитулируют они или нет.

Гривус давно убит.

Но продолжатели у него, как видно, имеются.

Первой десантной группе дали благополучно сесть. Решив, что немногочисленные огневые точки наконец, подавлены. повстанцы осмелели - в атмосферу вошла вторая группа, вдвое больше первой. А вот этих щадить уже не стали.

Транспорты исчезли в огненных цветах взрывов.

Истребители, большая часть которых уцелела, предпочли не испытывать судьбу и ретировались.

Четыре транспорта из первой группы попытались последовать их примеру, но не получилось.. Ослепительно-белые лепестки небесных цветов таяли среди искрящихся серебром голубоватых облаков.

Два последних транспорта и не думали взлетать.

Арайкт нетерпеливо повернулся к ней.

Капитан уже загорелся извлечь оттуда тепленьких повстанцев. Чтобы поговорить. Кореллианин есть кореллианин.

Майор Корве лишь отрицательно покачала головой. Спешить некуда. К тому же...

К тому же новый ракетный залп с орбиты разом покончил с обоими транспортами. Неправильной формы воронка, в которой похоронены их обломки, уже не даст сколько-нибудь важных показаний.

- Да как же они... Что же они могли такого знать??

- Это повстанцы. При том бардаке, который у них творится .даже простые солдаты могут узнать что-то такое, чего им знать никак не положено. Случайно. Их командиры вынуждены считаться с такой возможностью.

Этот же залп оказался прощальным.

У мятежников наметились крупные неприятности с местным секторальным флотом и сравнительно небольшая повстанческая группировка поспешила ретироваться.

И после этого, разгребая завалы вместе с дроидами и подчиненными, здорово смахивавшими на сердитых призраков в своей бело-серебристой форме радиационных войск, Тессэйла Корве не могла не думать о том, что прошло уже пятнадцать лет с того, самого первого дня, когда она впервые осознала себя, изодранными в кровь руками с сорванными ногтями разгребая руины родного города на родной планете.

И о том, что на Таллаане куда ей предстоит вернуться через восемь стандартных суток, господам офицерам все так же будет невдомек, кто эта странная девушка, одиноко наливающаяся термоядерным агамарским пойлом за самым дальним столиком в углу офицерской кантины, и откуда в ее гладких черных волосах такая яркая седина, а на почти юном лице - выражение извечной, недетской боли смешано с какой-то детски наивной обидой?